Неточные совпадения
Самгин наблюдал шумную возню людей и думал, что для них существуют школы, церкви, больницы,
работают учителя, священники,
врачи. Изменяются к лучшему эти люди? Нет. Они такие же, какими были за двадцать, тридцать лег до этого года. Целый угол пекарни до потолка загроможден сундучками с инструментом плотников. Для них делают топоры, пилы, шерхебели, долота. Телеги, сельскохозяйственные машины, посуду, одежду. Варят стекло. В конце концов, ведь и войны имеют целью дать этим людям землю и работу.
В Операционном —
работают наши лучшие и опытнейшие
врачи, под непосредственным руководством самого Благодетеля.
— Прошу еще по рюмке, — пригласил я. (Ах, не осуждайте! Ведь
врач, фельдшер, две акушерки, ведь мы тоже люди! Мы не видим целыми месяцами никого, кроме сотен больных. Мы
работаем, мы погребены в снегу. Неужели же нельзя нам выпить по две рюмки разведенного спирту по рецепту и закусить уездными шпротами в день рождения
врача?)
В лице Гаврилы явился тот «хороший человек», с которым Мухоедов отводил душу в минуту жизни трудную, на столе стоял микроскоп, с которым он
работал, грудой были навалены немецкие руководства, которые Мухоедов выписывал на последние гроши, и вот в этой обстановке Мухоедов день за днем отсиживается от какого-то Слава-богу и даже не мечтает изменять своей обстановки, потому что пред его воображением сейчас же проносится неизбежная тень директора реального училища, Ваньки Белоносова, катающегося на рысаках, этих
врачей, сбивающих круглые капитальцы, и той суеты-сует, от которой Мухоедов отказался, предпочитая оставаться неисправимым идеалистом.
Она считалась закрытой, но
работала тайно с ведома станового пристава и уездного
врача, которым владелец платил по десяти рублей в месяц.
Я усердно
работал в нашей больнице и, руководимый старшими товарищами-врачами, понемногу приобретал опытность.
Эти курсы очень полезны для
врачей, уже практиковавших, у которых в их практике назрело много вопросов, требующих разрешения; для нас же, начинающих, они имеют мало значения; главное, что нам нужно, — это больницы, в которых бы мы могли
работать под контролем опытных руководителей.
У большинства
врачей есть приемные часы для бесплатных больных, в большинстве городов существуют бесплатные амбулатории, и никогда нет недостатка во
врачах, соглашающихся
работать в них даром.
В каждой больнице
работают даром десятки
врачей; те из них, которые хотят получать нищенское содержание штатного ординатора, должны дожидаться этого по пяти, по десяти лет; большинство же на это вовсе и не рассчитывает, а
работает только для приобретения того, что им должна была дать, но не дала школа.
Но мнению опытных дам и московских зубных
врачей, зубная боль бывает трех сортов: ревматическая, нервная и костоедная; но взгляните вы на физиономию несчастного Дыбкина, и вам ясно станет, что его боль не подходит ни к одному из этих сортов. Кажется, сам чёрт с чертенятами засел в его зуб и
работает там когтями, зубами и рогами. У бедняги лопается голова, сверлит в ухе, зеленеет в глазах, царапает в носу. Он держится обеими руками за правую щеку, бегает из угла в угол и орет благим матом…
— Да, почти всегда: я занят,
работаю, ем в поте лица хлеб мой, а работа — превосходный
врач.
В литературном мире у меня было когда-то много знакомого народа, но ни одного настоящего друга или школьного товарища. Из бывших сотрудников"Библиотеки"Лесков очутился в числе кредиторов журнала, Воскобойников
работал в"Московских ведомостях"у Каткова, Эдельсон умер, бывший у меня секретарем товарищ мой Венский практиковал в провинции как
врач после довершения своей подготовки на курсах для
врачей и получения докторской степени.
Расспрашивал, над чем я сейчас
работаю, крайне заинтересовался моим намерением писать «Записки
врача», говорил: «Пишите, пишите! Это очень важно и интересно». Однажды среди обычных посетителей «четвергов» я увидел новое лицо. Почтенных лет господин, плотный, с седенькою бородкою клинышком), очень обывательского и совсем не писательского вида.
Для больных у нас разбили шатры. Но по ночам бывало уж очень холодно. Главный
врач отыскал несколько фанз, попорченных меньше, чем другие, и стал отделывать их под больных. Три дня над фанзами
работали плотники и штукатуры нашей команды.
Рядом с нами, в соседнем бараке,
работал султановский госпиталь. Старшею сестрою Султанов назначил свою племянницу, Новицкую.
Врачам он сказал...
В течение боя, как я уж говорил, в каждом из бараков
работало всего по четыре штатных ординатора. Кончился бой, схлынула волна раненых, — и из Харбина на помощь
врачам прибыло пятнадцать
врачей из резерва. Делать теперь им было решительно нечего.
Наш обоз остановился: впереди образовался обычный затор обозов. С главным
врачом разговаривал чистенький артиллерийский подполковник, начальник парковой бригады. Он только неделю назад прибыл из России и ужасно огорчался, что, по общему мнению, войне конец. Расспрашивал Давыдова, давно ли он на войне, много ли «
заработал».
«Прикомандированные»
врачи, которые при нас без дела толклись в бараках, теперь все были разосланы Горбацевичем по полкам; они уехали в одних шведских куртках, без шинелей: Горбацевич так и не позволил им съездить в Харбин за их вещами. Всю громадную работу в обоих мукденских бараках делали теперь восемь штатных ординаторов. Они бессменно
работали день и ночь, еле стоя на ногах. А раненых все подносили и подвозили.
А другие
врачи полка, значит, все время
работали за него!
— Да ведь в ней для него вся душа госпиталя!
Врачи, аптека, палаты, — это только неважные придатки к канцелярии! Бедняга-письмоводитель
работает у нас по двадцать часов в сутки, — пишет, пишет… Мы живем с главным
врачом в соседних фанзах, встречаемся десяток раз в день, а ежедневно получаем от него бумаги с «предписаниями»… Посмотрели бы вы его приказы по госпиталю, — это целые фолианты!
День за днем шел без дела. Наш корпус выступал на Дальний Восток только через два месяца. Мы,
врачи, подновляли свои знания по хирургии, ходили в местную городскую больницу, присутствовали при операциях,
работали на трупах.
Дымились костры, солдаты кипятили воду для чая и грели консервы. От
врачей султановского госпиталя мы узнали, что они со времени выхода из Мозысани тоже не
работали и стояли, свернувшись, к югу от Мукдена. Но их, конечно, штаб корпуса не забыл известить об отступлении. Султанов, желтый, осунувшийся и угрюмый, сидел на складном стуле, и Новицкая клала сахар в его кофе.
Два военных
врача (один из них еврей)
работали неутомимо в линии огня, перевязывая раненых, и когда наши войска стали отходить, доблестные истинные «друзья человечества», несмотря ни на какие убеждения, не оставили свою опасную работу, пока не довели её до конца.
Он и генерал Родзянко сами носили раненых до перевязочного пункта, где
работали без устали военные
врачи и профессор Цеге фон Мантейфель со своим отрядом.
Работа по службе была несложна, но вскоре молодой доктор с отзывчивой душой и с искренним желанием
работать нашел себе практику среди крестьян, с большим доверием, спустя короткое время, начавшим относиться к «военному дохтуру», нежели к изредка посещавшему врачебный пункт, находившийся в селе, земскому
врачу.